ЗИМНИЙ ЛАГЕРЬ 2004
ЯРОСЛАВЛЬ

Зимние каникулы по-космодемьянски

День первый, утро, вокзал. Нас провожают родители. Оглядываешься вокруг: с кем едем на этот раз. В основном - второе космодемьянское поколение - или уже третье, смотря как считать. Здесь Степа и Кирилл - дети Сережи и Оли Булычевых. Петя Старокадомский в представлении не нуждается - он слишком очевидная копия папы Сережи, который стоит тут же, щедро желая нам всего-всего… Появление Пети Дмитриевского, руководителя подросткового клуба, сразу оживляет ситуацию - посадка началась.

С чего начинается лагерь? С дороги. Четыре часа в комфортабельной электричке дают время выспаться (вставали рано), поговорить (часто ли есть время в обычной жизни) и даже немножко поиграть. Кто-то обсуждает модели плееров. А за окном - морозный рассвет. Словно в подарок, впервые за всю зиму нас обступило коралловое царство уснувшего леса. И поезд летит сквозь тишину утра, через поля и долины, через реки и деревни, среди сосен и берез.

В Ярославле - снег. Нет, не снегопад, а просто снег - на земле, на перроне, вокруг. Нам так не хватало его в Москве, а тут - пожалуйста. Ну что ж, приехали в правильное место.

От вокзала до турбазы добирались весело и с приключением. Водитель - простой добрый человек - взялся довезти нас прямо до места, свернув при этом с маршрута (вообразите такое в Москве - чувствуете разницу!) и даже немного поплутал, прежде чем нашел тот незаметный переулок, в который надо свернуть с окраинной улицы, чтобы найти маленькую уютную турбазу, про которую и соседи-то не все знают. 

Расселившись (что может быть лучше новеньких двухъярусных кроватей), отправляемся на обед, а затем - гулять. Тихо идет снег. Совсем близко - Волга. На набережной неуместно одиноко затерялись пляжные кабинки, летом здесь совсем другая жизнь. Зато ледянка - простое изобретение из пластика, сразу оказывается главным спортивным снарядом.

До ужина проходит наша первая встреча. Тема лагеря - Рождество, но подойти к этой теме мы должны сквозь века, начиная хотя бы от Моисея. В этом секрет мессианских ожиданий и ключ к пониманию события. Перед нами проходит череда персонажей: Моисей, судьи, Саул, Давид, Соломон. Мы вспоминаем плен в Египте, и снова плен, но уже в Вавилоне, разделение царства и завоевание римлянами. И, оставив мир на пороге пришествия Спасителя, отправляемся на ужин.

Кстати, забыл сказать: до столовой, где нас вкусно и аппетитно кормят (правда вкусно!) надо идти с полкилометра по заснеженным улицам ярославской окраины. Тихо падает снег, светят фонари, изредка проедет машина. Тишина нарушается хрустом снега, и нашими возгласами - кого-то периодически закапывают в сугроб, при таких глубоких и рыхлых сугробах удовольствие неизбежно. Когда совсем стемнело и мы, накормленные и умиротворенные, идем дамой мимо разрушенной церкви, когда-то перестроенной под склад, из-за домов один за другим взлетают и рассыпаются фонтаном брызг запоздалые фейерверки - Новый год продолжается специально для нас.

Второй день - центральный в смысле экскурсий. Проснувшись рано, мы едем в Углич. Этот старинный русский город был основан в 937 году. Он древнее Ярославля, возникшего лет через 70. А уж про Москву, с помпой отметившую 850-летие, как-то и говорить неудобно. Автобус летит по пустынной зимней дороге, экскурсовод рассказывает про историю обоих городов, про первое в России производство каучука и космический взлет карьеры Терешковой, про автора "народных" песен Ивана Сурикова и волжскую юность Некрасова, про царевича Дмитрия, история которого туманна, но для Углича судьбоносна.

Знакомство с городом началось с посещения церкви на крови царевича. Низкие своды, чугунный литой пол, богатая роспись: дни творения сцены грехопадения и изгнания из рая, а на западной стене - огромное панно, соединившее сюжеты прогулок царевича, его трагической смерти, бунта и избиения - камнями до смерти - годуновских чиновников, неизбежное кровавое усмирение, дознание Шуйского, которое, как и положено, констатировало простое стечение обстоятельств. А еще в церкви висит колокол с главной городской колокольни. В те страшные дни он призывал народ на бунт, за что был снят, бит плетьми, лишен уха (отрубили один из шести бронзовых подвесов) и сослан (300 верст тащили волоком) в город Тобольск. Теперь, в маленькой церкви - музее его, по-прежнему чистый, звон сулит туристам исполнение желаний. Таково поверье, главное - загадать, пока не замер последний звук.

А рядом - княжеские палаты. Вернее их малая часть, та, что была из кирпича и потому сохранилась из глубины веков. В большом сводчатом зале - изразцовая печь. Расшитые жемчугом уборы (где он теперь - речной жемчуг?) А внизу, в подклети, выставка: тут и пищали (немногие сохранившиеся от металлургических аппетитов первых пятилеток), и другое оружие защитников города. Сами защитники были до последнего человека истреблены польскими оккупантами, потом, чтобы сохранить город, царским указом переселили пять тысяч жителей из других мест. 

В отдельном зале - старинные меры: осьмина, полуосьмина и так далее. И гири: пуд, три пуда….

Осмотрев центр города и купив сувениры - настоящие кованые колокольчики по смешной цене, мыслимой только в российской глубинке в несезон, мы едем в необычное место. Это частный музей - обычная изба на городской, а по сути деревенской, улице. Впрочем не совсем обычная, хозяин, Алексей Кулагин, встречает нас у ворот в красном кафтане и меховой шапке.

Во дворе - ладья Афанасия Никитина с гордо поднятым российским триколором. Перекличка времен, встреча эпох определяют дух музея. Здесь и макеты затопленных храмов, и фигуры солдат в обмундировании разных лет, и образцы старинного оружия (что-то было найдено прямо на этой улице - вот он, культурный слой), и фототехника разных лет. Под стеклом 4-зарядный капсюльный револьвер Adams&Faiser 1835 года (Пушкин был еще жив!). Такое оружие было у солдат и офицеров 63-го Угличского егерского полка. Рядом портреты братьев Тучковых. Один отличился в битве у Чертова моста в знаменитом суворовском походе, другой - известный герой Бородинского сражения. В отличие от регулярных, егерские части были прообразом современного спецназа, ходили в разведку, если наступали, то скрытно, по оврагам, кустам, внезапно оказывались в тылу неприятеля. Когда началась русско-японская, 300 егерей добровольно отправились на сопки Манчжурии. Родины не увидел никто. В их память звучит знаменитый вальс.

Но я не сказал о главном. Музей Кулагиных - это не просто краеведческий музей, это музей колоколов. Знакомство с экспозицией было вплетено в настоящий концерт, показанный самим Алексеем, его женой Ириной, сыном Володей и совсем еще юной Наташей. Прямо в избе сооружена миниатюрная, но богатая голосами звонница. И вся концертная, пронизанная увлекательным рассказом об истории Углича и России программа, исполняется на ней. Под колокола тут и поют и пляшут. Рассказывают, что царь Петр, разоряя колокольни, пощадил самую богатую, звонарь которой смог, отвечая на царев вызов, сыграть камаринскую.

Углич - маленький город в стороне от больших дорог. Поэтому здесь можно если не увидеть, то легко представить, какими были провинциальные российские города начала XX века. Высокие каменные дома - только в центре, а так больше одно- двухэтажные. Каждый дом сделан с любовью, от резных наличников радуется глаз, да и каменные дома удивляют кирпичными кружевами. Сохранившиеся церкви впечатляют красотой и древностью. Совсем рядом на невысоком волжском берегу храм Рождества Иоанна Предтечи с массивным сводчатым крыльцом, весь усыпанный изразцами, а чуть дальше от реки - Воскресенский монастырь, основанный митрополитом Ионой еще в 1644 году. Монастырь узнаваем, редкий плакат туристической фирмы не воспроизводит его как символ волжских круизов. Необычна архитектура: два храма, трапезная, кельи и служебные помещения выполнены в виде одного корпуса, пронизанного открытой галереей. Внутри же все очень бедно, сил у братии едва хватает на поддержание здания, впрочем, по словам экскурсовода, городские власти проявляют понимание и помогают. А несколько лет назад, до передачи Церкви, храм был просто в опасности - местные активно растаскивали его на кирпич.

После сытного обеда - столовая тут же, на центральной площади - едем в женский монастырь, к чудотворной иконе. Образ Богоматери "Свеча неугасимая, огня невещественного" уникален - Богородица явилась на облаке, одетая как простая монахиня. Лик сначала кажется непривычно состарившимся, но, приглядевшись, понимаешь - так старят не года, так старит скорбь. Интересна архитектура храма - его венчают три огромных шатра. Так на Руси строили очень недолго - всего один век, до никонианских реформ, запретивших эту форму, как непозволительно светскую. А внутри - просторная сводчатая трапезная и совсем маленькая, собственно, церковь - может быть всего на десять монахинь, и ведет в нее из трапезной низкий "пещерный" проход - двоим не разойтись.

Приветливая монахиня за свечным ящиком рассказывает о явлении Богородицы, о чудотворных исцелениях, дарит нам листочки с тропарем и мы, чуть задержавшись, поем его на 4-й глас. Списки с иконы, продающиеся здесь же, разочаровывают облегченностью - Богоматерь явно омоложена, черты разглажены и высветлены. Заметив сомнение, хозяйка понимающе кивает, словно извиняется, и откуда-то из-под прилавка достает простую, на крохотной дощечке, но "настоящую", скорбную и исполненную любви Марию. Лично для меня это Дар.

А потом - долгая дорога домой, в Ярославль. Гудит мотор автобуса, метет снег за окном. Лес спит.

В тот вечер мы начали сочинять и репетировать спектакль. Нашей темой был сюжет Рождества и в сценарии, тоже рождавшемся неформально, в диалоге ведущих и ребят, переплелись прошлое и настоящее, явление Ангела и Интернет, чаяния народа Израиля и реалии России начала XXI века…

День третий начался с перехода. Мы форсировали Волгу. Разумеется, по мосту. Дул ветер, лепил мокрый снег, многие шли, держась за левое ухо - направление ветра было постоянным. Наша турбаза располагалась в Тверицах - пригороде, больше напоминающем поселок. А том берегу расположился исторический центр города, и, едва сойдя с моста, мы оказались, перед изящным старинным домом в самом начале улицы Терешковой. Надо сказать, что Валентину Николаевну в Ярославле ценят, не у каждого города есть свой космонавт, к тому же женщина.

Сретенский храм, ажурная вязь из красного кирпича, вырос перед нами неожиданно. Ему явно тесно на узкой улице: колокольни рвутся ввысь, не вмещаясь в объектив и бросая вызов малоэтажной застройке центра. Внутри чинно и благолепно, справа огромный стенд с правилами как надо и чего нельзя. Строго.

Делая круг по центру, выходим к храму Ильи Пророка. Сквозь морозную дымку, сквозь кружева ветвей этот величественный собор виден издалека. Попасть внутрь нельзя, но и снаружи он очаровывает как сказочный замок. Площадь вокруг только подчеркивает величие храма. Навалявшись в пушистых сугробах, делаем групповой снимок.

После обеда, с грустью проводив Лену и Игоря (увы, работа), мы собираемся в актовом зале, чтобы погрузиться в историю Израиля, понять чаяния богоизбранного народа накануне рождения Спасителя. Диалог продолжается в малых группах, возникают неожиданные параллели между чаяниями тех людей тогда и нашими теперь. История становится ближе и рельефней. Завершив евангельскую беседу фрагментом из фильма Дзефирелли, переходим к репетиции рождественского спектакля. Текст, который ведущие "доводили" минувший ночью тут же, страница за страницей вылезает из старенького Петиного принтера, актеры разбирают роли, и начинается первый, очень неформальный прогон.

Продолжают вечер викторины, конкурсы. Самый запоминающийся состоит в том, чтобы взять грим и раскрасить соседа в соответствии с его сущностью - так, как ты ее понял. Победители получают призы.

День заканчивается, как обычно, молитвой. После вечернего правила - сначала "мягкий", а затем вполне "жесткий" отбой. Впрочем, жесткость чисто формальная: обилие пройденных километров и пережитых впечатлений делают свое дело.

Последний день посвящен катанию с гор. Пол часа хода по морозной дороге вдоль соснового леса - и мы в местных "Карпатах". Холмистая поляна, окруженная соснами - районный ледодром для Ярославской детворы. Здорово съезжать на ледянке, но можно и так - если костюм и родители позволяют. А если не позволяют, то все равно очень хочется и удержаться нельзя. Светит долгожданное зимнее солнце. Верхушки сосен зеленеют сквозь снежные уборы. Катание с гор - апофеоз зимы.

Вернувшись на турбазу, успеваем сделать последний прогон спектакля (для меня до сих пор загадка - как мы все это успеваем?) и идем обедать. Уже с вещами. Спасибо этому дому. После, сидя в скоростной электричке, вспоминаешь события этих дней со смешанным чувством удовлетворения и нереальности. На коленях - Петин ноутбук, в котором и рождается этот текст. Приятно быть человеком, который завидует сам себе. Путешествия, знакомство с родным краем, новыми людьми, общение, вечерние разговоры - это не просто информация. Есть конкретное чувство, что твоя жизнь стала больше на этот опыт. Как будто бы прибавилось тебя самого, и возвращается в Москву уже не совсем тот человек, что ехал недавно в Ярославль. Это то, что хочется сберечь и сохранить. И снова отправиться в путь.

Александр Кремлев

в раздел ЛАГЕРЯ